Когда год Новый подойдет к Москве,
Благословляя освещенность окон,
Та, что с лиловым ирисом в родстве,
Тебя окликнет тихо издалека.
Другим подумать повода не дам,
Что не было меня, где быть должна я,
Но ты, ты понял ли я ныне там,
Где память, где любовь, где боль сплошная.
Не высший ли предел отчаянья —
Чужой семьи коснуться образцовой?
Но душам (только!) назначаю я
Свидание на площади Дворцовой.
Так в полночь... Там не будет никого,
И даже нас — мы только привиденья.
Пройдем, не нарушая уговор,
В молчаньи, не отбрасывая тени.
Куда ведет нас праздничная ночь?
О, не касайся ни руля, ни весел...
Ты сделал все, что мог — сумел помочь
Тем, что одну, как те, друзья, не бросил.